Осень. С легкой руки А.С. Пушкина многие ощущают это время года как поэтическое, как время раздумий, как время некоего подведения итогов.
А иногда в туманном освещенье Евангельский сюжет изображает клён – Сиянье, золотое облаченье, И поворот лица, и головы поклон. И, замерев, ты чувствуешь усладу И с умиленьем ждёшь своей судьбы. И ждёшь, чтоб месяц засветил лампаду, Чтоб возвести молитвы и мольбы.
Эти строки принадлежат Давиду Самойлову, которого смело можно назвать одним из лучших поэтов второй половины ХХ века, поэтом «из числа первых».
Этот год 2020 –ый для поэта Давида Самойлова юбилейный. 23 февраля отмечалось 30 лет со дня его кончины, а 1 июня – 100 лет со дня рождения. В старинном центре города Пярну была установлена в честь поэта памятная скамейка. Именно с Пярну связан продолжительный период жизни Самойлова, плодотворный Пярнуский период его творчества. Здесь, на улице Тооминга, он жил со своей семьей с 1976 по 1990 год, здесь же, на Лесном кладбище, и место его упокоения.
Памятных скамеек немало в городах Эстонии, но об этой скамейке хотелось бы сказать немного больше, точнее, о месте, где она установлена. Она находится в небольшом парке, который называют у нас Детским, за ней – старинное здание городского суда, перед ней — церковь Святой великомученицы Екатерины.
В этот радостный летний день, когда собрались у скамейки друзья поэта, почитатели его поэзии, гости, прозвучало мнение, что лучше бы скамейку установили или в парке Лидии Койдулы, где и положено быть поэтам, или в приморском парке, где можно было часто встретить поэта во время прогулок, но, на мой взгляд, лучшего места трудно было найти.
Давид Самойлов, прежде всего, поэт-философ. Его творчество, особенно последних лет, еще предстоит изучать и изучать. Многие из нас, ещё тогда молодые учителя, имели счастье знать поэта, встречаться с ним, слушать его, беседовать с ним. В какой-то мере он дополнял наше образование, развивал наш литературный вкус, обогащал своими глубочайшими знаниями.
1 июня была представлена книга «Давид Самойлов в Пярну. Дневник Виктора Перелыгина», вышедшая к юбилейной дате в издательстве «Авенариус». Виктор Перелыгин – учитель русского языка, ставший самым близким человеком поэта и его семьи, именно он ввел Давида Самойлова в учительские круги, знакомил с ним учеников, а главное – стал летописцем, запечатлевшим Давида Самойлова на сотнях фотографий, и наконец, писавшим о поэте в своих дневниках с 1977 по 1990 год. Книга дневников сама по себе интересна, но обратимся пока к одной указанной дате — 11 февраля 1990 года. Воскресенье. Я тоже хорошо помню этот день: литургия, затем панихида, за которой поминался поэт Борис Пастернак, которому в те дни отмечалось 100 лет со дня рождения. Божественную литургию и панихиду служил молодой иерей – отец Николай (Головастиков), будущий иеромонах Иона.
«…я невольно взглянул на Д.С. Он стоял безмолвно, а по щеке катилась слеза, к которой он так и не прикоснулся. Наверное, она была не первой. Его состояние мгновенно передалось и мне, а возникший комок в горле и появившиеся слёзы мешали съёмке. В полной тишине батюшка начал службу. Таким торжественно-спокойным, умиротворённым мне прежде видеть Д.С. не приходилось… Он изменил позу только тогда, когда батюшка произнёс имя Бориса…
На улицу Д.С. вышел без шапки. Опираясь на любимую резную палку, осторожно сошел с церковного порожка на тротуар… Мы распрощались. Действительно, после службы в церкви всем хотелось тишины и покоя».
Да, в это утро Давид Самойлов был таким, в притворе мы попрощались, он, выходя из церкви, молча пожал мне руку. Это была последняя встреча с поэтом.
Почему именно так, в церкви, хотел почтить память великого поэта Бориса Пастернака один из лучших поэтов — Давид Самойлов? Во-первых, он любил творчество Пастернака, глубоко его уважал и считал себя его учеником. А во-вторых… В последние годы своего творчества Давид Самойлов часто размышлял о смерти, как бы примерялся « к вечным временам, к бесконечным расстояньям». Все чаще задавал в стихах «вечные вопросы»:
Думать надо о смысле Бытия, его свойстве. Как себя мы ни числи, Что мы в этом устройстве? Кто мы по отношенью К саду, к морю, к зениту? Что является целью, Что относится к быту? Что относится к веку, К назначенью, к дороге? И, блуждая по свету, Кто мы всё же в итоге?
На 12 день после этой последней встречи в церкви Святой Екатерины, 23 февраля 1990 года, Давид Самойлов умер в Таллиннском Русском драматическом театре во время юбилейного вечера, посвященного 100-летию со дня рождения Бориса Пастернака.
…Если сесть на памятную скамейку в Детском парке, за спиной стоит здание городского, можно сказать, «земного суда», а перед глазами – прекрасный храм, и, устремляясь в небо, возносится золоченый крест, завершающий изящный шпиль церковной колокольни – «суд небесный».
Милая жизнь! Протеканье времён. Медленное угасание сада. Вот уж ничем я не обременён. Сказано слово, дописана сага.
В лирике поэта Давида Самойлова звучат христианские мотивы. Они есть и в творчестве поэтов, которых Самойлов считал лучшими, например, в стихах Анны Ахматовой и Бориса Пастернака. Я не нашла в биографии поэта, был ли он крещен, но его стихи заставляют думать, рассуждать, любить. «Хочу быть добрым и честным»,- написал он когда-то в детстве в своем дневнике. Таким он и был. А я поминаю усопшего раба Божия Давида в своей домашней молитве.
Татьяна Клевцова
